24 июля в Тбилисском драматическом театре имени Грибоедова царила удивительная атмосфера – смесь праздничной приподнятости и ностальгической грусти. Эту амбивалентность нетрудно объяснить, зная причину, которая собрала в театральном зале столько разновозрастных поклонников и почитателей журнала "Литературная Грузия".

Журналу, который в 1957 году (в пору "Оттепели") был основан в "качестве печатного органа Союза писателей Грузии", вменялось в обязанность знакомить русскоязычного читателя с "лучшми образцами грузинской литературы и социалистического искусства". Так и было.

Однако, год от года, на страницах "Литературной Грузии" все чаще и чаще появлялись произведения, которые вряд ли могли служить образцами "соцреализма" – полные тревоги за судьбу человека и всего народа. Для поколения "шестидесятников" – столь кстати появившийся журнал стал своеобразной трибуной, с которой они обращались к своим сверстникам и единомышленникам во всем тогдашнем Советском Союзе. Ответ был столь же патетичен и искренен: уже к началу 70-х годов мало было в России ярких литературных имен, творческая биография которых не была бы теснейшим образом связана с "Литературной Грузией". Одни считали публикации в этом журнале своим истинным литературным дебютом; другие – спасительным островком, на котором можно было укрыться от цензуры; для третьих – и сами публикации, и та душевность, которая царила в редакции – были истинным отдохновением от многих и многих драм – и личных, и литературных... В связи с этой атмосферой нельзя не вспомнить Георгия Маргвелашвили – критика и литературоведа. При редакторстве

Георгия Цицишвили (1969-1977) Гия Маргвелашвили – живое воплощение лучших традиций русско-грузинских литературных связей, основал в журнале рубрику "Свидетельствует вещий знак" и своими публикациями из архива Пастернака, Мандельштама, Ахматовой, Цветаевой, или же новых стихотворений столь же нелюбимых тогдашними властями Беллы Ахмадулиной, Юнны Мориц или же Олега Чухонцева постоянно навлекал гнев"идеологов из Центра" на "неуправляемый ", "периферийный" журнал. В итоге – менялись редакторы, но "Литературная Грузия" по-прежнему печатала наиболее интересные, свежие по-своему мироощущению и истинно драматические по своей глубинной сути произведения грузинских авторов, по-прежнему опекала "неугодных" Москве молодых литераторов, искала, находила и обласкивала яркие дарования в других республиках. Эта тенденция особенно четко прослеживается при преемнике Г.Цицишвили – Гураме Асатиани (1977-1982). В итоге – тираж журнала возрос до 12.000 экземпляров. (Это тираж сегодняшней "Иностранки".) Где только его не выписывали?! В годы перестройки на страницах "Литературной Грузии" появилось много такого, что просто не могло появиться ранее – даже при всей смелости редакторов и авторов.... Но, надо признать и то, что пропал тот "эффект уникальности", благодаря которому "Литературная Грузия" завоевала столь добрую славу.

Все эти этапы, пройденные журналом, отразил 500-страничный юбилейный сборник, издание которого, чисто календарно, хотя и запоздало на год, но зато было приурочено к Русско-грузинскому поэтическому фестивалю, организованному Международным культурно-просветительским союзом "Русский клуб". В рамках этого фестиваля и состоялась презентация юбилейного сборника, которая, благодаря хозяевам из Драматического театра имени Грибоедова, поэтам – гостям фестиваля и нынешнему главному редактору журнала – Зазе Абзианидзе – критику, профессору литературы, детскому писателю – составителю Юбилейного сборника,

как-то спонтанно переросла в чествование "Литературной Грузии" и всеобщее признание исключительно благородной миссии этого уникального по своей полувековой биографии и предназначению журнала.