|
"Наше наследие" знакомит с "Забытыми именами"
Журнал "Наше наследие" знакомит с наследием живописца Григория Гольдштейна. Выставка работ этого художника открывается сегодня в редакции альманаха в рамках цикла "Забытые имена". Имя этого художника фактически исчезло с "культурной карты" из-за цепи обстоятельств, среди которых – Первая мировая война и революция в России. Лишь недавно его холсты, много лет пролежавшие свернутыми в рулоны, найдены в обычной питерской "коммуналке". Случайное открытие совершил искусствовед Андрей Угаров, а обладателе ...
Журнал "Наше наследие" знакомит с наследием живописца Григория Гольдштейна. Выставка работ этого художника открывается сегодня в редакции альманаха в рамках цикла "Забытые имена". Имя этого художника фактически исчезло с "культурной карты" из-за цепи обстоятельств, среди которых – Первая мировая война и революция в России. Лишь недавно его холсты, много лет пролежавшие свернутыми в рулоны, найдены в обычной питерской "коммуналке". Случайное открытие совершил искусствовед Андрей Угаров, а обладателем обширной коллекции стал антиквар Дмитрий Нефедов. Портреты, пейзажи, жанровые сцены выдают крепкую руку, владение цветом и композицией, присущие мастеру, великолепное знание европейских тенденций рубежа веков. Перекличка с коллегами из разных стран и эпох слышна в полотнах "Блики", "Старый дом", "Рим. Незнакомка", в поэтичных женских образах, созданных художником. Его судьбу определила романтическая история: уроженец еврейской одесской семьи, приняв крещение, стал православным, чтобы жениться на Валерии Хмельницкой. Этот брак привел его избранницу к разрыву с семьей, возводившей свой род к самому гетману Хмельницкому. Получив запрет на учебу в России после ареста за участие в студенческих волнениях, Гольдштейн уехал в Италию завершать художественное образование. Вернувшись на родину в 1907 году, экстерном сдал экзамены на юридическом факультете столичного университета, а вскоре вновь отправился за рубеж, выполняя заказы музеев Германии. В канун октября 1917 года художник возвратился в Петербург, но, считая себя оторвавшимся от русской школы живописи, стал писать только для себя. На жизнь Гольдштейн зарабатывал не кистью, а служа мелким чиновником. Похоронен художник на Серафимовском кладбище города на Неве, а его работы теперь путешествуют по выставкам двух столиц.
|
